А подумал неумный об умном,
Обо всяком таком, босяком
Проходил улицы переулками
Шел искал он строение дом.
На извилистой илистой улице,
На протяжной затяжке волос,
Вспоминая фрагменты Кустурицы,
Он завыл, как обиженный пес.
Месяц желтый ему улыбался,
Словно лаком покрытый желток,
Он шипел маслом и сковородкою,
Горячил электрический ток.
И так скромно в укромном уголке,
Разносился кофейный дурман.
Он невинно нечайно бросился,
Поднимаясь вверх танцевал.
Занавеской висящей буду быть,
Буду быть в тишине потолка,
И остатком остаточным я всплыву,
Тишиною могильной с утра.